Для нашей страны, все еще переживающей травму Великой Отечественной Войны, слово «мобилизация» имеет конкретный смысл – все мы читали в учебниках (а некоторые и застали лично), как из рабочих заводов формировались батальоны, а сами заводы переходили на производство исключительно военной продукции. Мы помним, как СССР построил целую «экономику двойного назначения» – не всегда эффективную, но позволяющую быстро нарастить производство оборонной продукции.
Нередко его сравнивают с ГКО времен второй мировой войны, но надо очень четко понимать: тот период давно прошел, и современная мобилизация экономики – совсем иной процесс. Вот о нем мы сегодня и поговорим.
При этом тотальная постановка экономики «на военные рельсы» сейчас выглядела бы по меньшей мере странно по одной простой причине – радикальных улучшений стране она не принесет, но удар по уровню жизни и по настроениям в обществе будет колоссальный. Сегодняшняя Россия – это не СССР, и нет никакого смысла соревноваться с Китаем или США по количеству танков, самолетов и другой техники. У нас их всегда будет меньше просто потому, что национальная экономика сама по себе кратно меньше, как и население самой страны, чем совокупное число граждан государств-членов НАТО. Нам и не надо соревноваться с ними, пока у нас есть ядерное оружие.
Более того, сейчас Россия располагает уникальным и, возможно, последним шансом слезть с нефтяной иглы и уйти от доминирования крупного бизнеса и тяжелой промышленности. Мы помним: СССР активно развивал их в ущерб частному потреблению, и в итоге все закончилось не очень хорошо.
Однако нашей стране необходим эффективный ВПК, который производит то, в чем у армии есть реальная потребность. Гораздо лучше построить одно предприятие, производящее беспилотники и средства связи, чем два завода, которые будут собирать танки без современных средств управления огнем. Тем более с танками у нас пока проблем нет. Именно в этом и заключается главная задача экономической мобилизации – ускоренно привлечь сектор гражданской промышленности и с увеличением мощностей наладить выпуск критически необходимой продукции.
Например, для того чтобы производить планирующие авиабомбы, хватит уже имеющихся производств. При меньших вложениях они могут дать больший эффект. В конце концов, у нашей страны объемные, но ограниченные ресурсы. Их можно использовать для реализации разных целей: развитие науки, реорганизация образования, инфраструктурные проекты. И между строительством дорог и новым танковым заводом лучше выбрать дороги. Это вклад в будущее, это долгосрочная инвестиция.
Современные войны – это хайтек. СВО показала, что очень многое можно улучшить. Мобилизация экономики – это в первую очередь поиск точных решений, трансформация огромной и не всегда быстрой машины российского ВПК в легкий и эффективный инструмент.
Большое значение имеет конкуренция с гражданскими предприятиями. Ситуация, когда человек приходит из условной телеком-компании в «оборонку», не выглядит опасной. ВПК нужны эффективные менеджеры, способные хорошо работать и показывать реальные результаты. Нужны люди, знающие, как устроен бизнес «на гражданке», и использующие этот опыт в оборонной сфере. Вопрос в том, как их привлечь, и речь не только о деньгах. В любом случае «свежая кровь» с лучшими рыночными практиками может очень помочь.
Скорость принятия решений в «гражданском» бизнесе гораздо выше, как и степень ответственности за результат. Не смог решить проблему в заданные сроки? Сорвал производство? Окей, продолжишь карьеру в ином месте, а твое – займет другой человек.
Еще один важный момент – гражданские предприятия гораздо пластичнее и менее бюрократизированные. Если вы Минобороны и вам нужен танк, то, конечно, необходимо обращаться на «Уралвагонзавод». Однако если вам нужно 100 тысяч комплектов зимней формы, нет необходимости обращаться в огромный оборонный холдинг, вам достаточно работать с отечественной легкой промышленностью. Именно так и выстроена американская модель, в рамках которой даже логистика армии выведена «за пределы», кроме условной «последней мили» перед фронтом.
Главное – обойтись без директивных методов управления и задуматься над оптимизацией. Практика, когда военный завод вынужден брать кредиты по рыночным ставкам, чтобы после этого экономить на всем, включая зарплаты сотрудников, – откровенно порочна. Кредиты все равно спишут, а вернуть людей будет тяжело.
Мобилизация экономики – это не принудительная отправка всех программистов в «шарашки», и чтобы писали не меньше 10 тысяч строчек кода в день. Нет, это добровольное и мотивированное (финансово или иным способом) использование уже существующего ресурса. Армия – это не только страшный военкомат, но и способ построить карьеру в оборонке и отлично заработать. Но заработать честно, не надо пытаться обмануть систему.
У нас нет денег американского ВПК, мы не можем позволить себе тратить миллиарды долларов направо и налево. У нас нет возможностей строить десятки новых оборонных заводов, как это делали в СССР. Что мы на самом деле можем – так это максимально эффективно воспользоваться уже имеющимися ресурсами.
Уже сейчас никто не скрывает того, что мобилизация нанесет серьезный ущерб развитию российской экономики. Она же дает нашей стране последний шанс измениться. Мы верим, что эффектом от работы координационного совета станут не только кадры с оборонных предприятий, которые инспектирует Дмитрий Анатольевич Медведев. Но и, в конце концов, то, что почувствуем мы все – растущий уровень жизни, развитие российской промышленности и появление новых высокооплачиваемых рабочих мест.
СУВЕРЕННАЯ ЭКОНОМИКА
2022